Если утверждение, что красивая фотография — вовсе не обязательно фотография красивого объекта нуждается в доказательстве, то работы чешского фотографа Яна Саудека (Jan Saudek) вполне подойдут на эту роль. И доказательство это становиться еще более убедительным, если учесть, что он работает в жанре эротической фотографии, для которой красивый объект всегда был — и остается — одним из главнейших условий, для некоторых даже более важным, чем мастерство фотографа. Поэтому, несмотря на мировую славу, отношение к творчеству Саудека далеко не однозначно — даже гением его называют осторожно, как будто испуганно оглядываясь по сторонам.
Первые 50 лет своей жизни Ян Саудек считает «самым страшным периодом». Значительная часть его детства прошла в детском концентрационном лагере, где он только чудом не стал жертвой медицинских экспериментов лагерного доктора. В 20 лет он мечтал стать певцом и танцором, но довольно быстро понял, что для этого ему катастрофически не хватает музыкального таланта. В середине 1960-х годов он стал уже довольно известным фотографом, но жанр, в котором он пытался работать, вовсе не сулил ему хорошего отношения власть имущих. Несколько раз на архивы его негативов был наложен арест. Хотя в большей части фотографий мастера того времени нет ничего скандального или экстраординарного — часто это просто эмоциональный рассказ о женственности и мужественности, любви и материнстве.
В 1969 году Саудек впервые посетил Америку, где его фотографии произвели большое впечатление на известного художественного критика и куратора фотографических выставок Хью Эдвардса. Состоявшаяся на следующий год выставка принесла молодому фотографу международную известность и — как следствие — относительную самостоятельность. Однако подлинная свобода по признанию мастера пришла к нему после падения коммунистического режима; в интервью 2005 года он сказал, что лучший этап его жизни начался в 1889 году.
В XXI веке Ян Саудек остается «культовым» фотографом не только в Чехословакии или Европе, но и во всем мире. Его фотографии постоянно участвуют в выставках на всех континентах кроме Антарктиды, он выпускает книги, ведущие художественные критики посвящают ему свои исследования.

Ян Саудек всегда хотел изменить мир. Но когда ему не удалось трансформировать законы существующей вселенной, он создал новую, свою собственную вселенную – вселенную Яна Саудека. Фотограф считает первые 50 лет своей жизни «самым страшным периодом», зато теперь – в свои 74 года – он чувствует себя отлично. Саудека нельзя классифицировать или отнести к определенному направлению современной фотографии. Но существуют хорошо известные среди профессионалов понятия: «саудековская стена», «саудековский раскрас фотографий»… Увидев его фотографии один раз, их невозможно забыть: слишком уж они выделяются даже среди миллионов картинок, доступных человеку информационного общества. Фотографии Саудека цепляют слишком много струн человеческой души, порождают море эмоций, потому что они сами – это сплошная эмоция, порыв, открытие, вызов… Некоторые называют Яна Саудека эротическим фотографом, но с этим определением тяжело согласиться:
«Эротический? Я считаю себя ремесленником. Знаете, что я под этим подразумеваю? Я думаю, что в этих картинках не только эротика, а все, что есть в нас, в людях. В них есть смерть, жизнь, любовь, в них нигилизм и глубокая вера в будущее. В них все, как в коктейле»
На первый взгляд, гротескный и фантастический мир фотографий Яна Саудека далек он нас, как древняя сказка, рассказанная однажды поздним вечером при свете свечи. Но сразу же ты погружаешься в него, будто бы «ныряешь» в пространство фотографии, и тебя захлестывает волной эмоций. Чувства у Саудека имеют миллион оттенков, например «любовь»: материнская нежность, отцовская защита, братский поцелуй, детское восхищение, чувственное наслаждение, или даже пошловатая и утрированная сексапильность. Неприкрытые души, обнаженные тела, раскрашенный мир Яна Саудека противостоит серости и замкнутости реального мира. При этом его ранние работы открывают нам положительные и возвышенные черты людей: любовь и семейные ценности, – а в более поздних работах все чаще и ярче проявляется тема противостояния на грани войны мужского и женского начал. В этих фотографиях нежность и восхищение заменяются тщательным анализом людей, очень часто с ироническим и даже саркастическим подходом:
«Есть страна женщин и страна мужчин, — говорит Саудек, — они ведут войну, которая никогда не прекратится. Женщины сильнее мужчин, поэтому они и способны давать жизнь. Если надеяться на мужчин, то человечество вымрет за одно поколение. Женщины выдерживают несравненно больше, чем мужчины. Они выносливее, крепче и способны больно ранить мужчину. Такое со мной часто случается, но я зализываю раны, как кот и снова принимаюсь бегать по крышам»
Фотограф не просто придумывает темы для снимков, он должен их хорошо прочувствовать, чтобы потом донести до зрителей свой порыв. Ян Саудек прочувствовал многое в своей жизни, испытал на себе множество разных прихотей судьбы… Он родился 13 мая 1935 года в Праге, но ему было неизвестно понятие «счастливое детство». Шла Вторая мировая война, почти вся семья Саудека погибла в концлагере Терезиенштадт, а Яна и его брата отправили в детский концлагерь. Здесь мальчик чудом не стал жертвой экспериментов лагерного доктора. Картины войны навсегда остались в памяти Саудека: он стал свидетелем казни немецкого мальчика-солдата – ребенка просто сожгли на площади. Есть и другие воспоминания:
«Был 1954-й год, я хорошо это помню. Я был унтер-офицером Народной чехословацкой армии. Мы только что принесли присягу верности коммунизму — и смерть Черчиллю! Но одновременно мы тайно зубрили, как сказать по-английски: «Не стреляйте, я — чехословак! Я сдаюсь!» (из книги Яна Саудека «Любовь втроем»)
В молодости Ян Саудек мечтал стать певцом или танцором, но позже осознал, что ему не хватает музыкального дара. Серьезно он занялся фотографией лишь в 28 лет, хотя свой первый кадр снял уже в 14 лет камерой «Kodak Baby Brownie», которую ему подарили родители. Семейный врач, которому показали фотографию, назвал ее «безнадежно плохим китчем, к тому же старомодным». Возможно, именно эти слова надолго отбили у мальчика желание фотографировать. Однажды Саудек, уже популярный фотограф, случайно наткнулся на это снимок, он пишет в своей автобиографии:
«Этот снимок красив так, как красиво быть молодым. Я не знаю, как сделать что-то подобное сейчас»
Первую профессиональную камеру, Flexaret 6×6, Саудеку подарила его жена, когда ему было 24 года. В этот период фотограф начинает раскрашивать свои работы в сепию или яркие цвета. Он пытается найти свой стиль одновременно и в рисунке, и в фотографии – это создает неповторимый синтез двух видов искусства в его работах. В это же время в руки Саудеку попадает фотоальбом Эдварда Штайхена «Семья человека» — фотограф увлекается этой темой, решает сделать собственную серию фотографий об отношениях в семье. Позже он обращается к другим аспектам личности и чувств, но тема человека навсегда остается доминантной в его творчестве.
Семья и отношения между родными людьми очень нежно и тонко показана в ранних работах Саудека. «Первый шаг» — маленькие ножки ребенка нетерпеливо и одновременно неуверенно стремятся вперед, по бокам видна опора – ноги отца. Мы понимаем, что ребенок не упадет, его крепко держат родительские руки, хотя в кадре их нет. «Жизнь» — мускулистый и загорелый мужчина нежно прижимает к себе маленького ребенка. Природная мужественность и сила здесь уходят на задний план, отдавая приоритет нежности и любви. Грубая загорелая кожа, накачанные мышцы, джинсы ярко контрастируют с нежной белой кожей малыша, его обнаженной беспомощностью. «Детство» — задорно грязные детские босые ножки в рваных джинсах, дите явно сидит на бордюре, в руке легкое белое перышко. В этом моменте жизни заключена, может быть, вся суть детства – легкость и нескованность никакими надуманными принципами, обязанностями, комплексами. Эти «наслоения взрослости» не дают людям просто наслаждаться миром, сидеть на грязном бордюре, ходить босиком и любоваться обычным перышком. «Первый поцелуй младшему брату» — мальчик целует живот беременной мамы. Женщина обнаженная, естественная как сама мать-природа, которая не нуждается в искусственном и нарочитом прикрытии своей сущности. Пошло? Ничуть. Напротив — естественно, открыто, честно, нежно, символично…
«Для художника не может быть никаких ограничений и границы стерты, но во мне самом сидит автоцензор: я тщательно слежу за тем, чтобы не переступить границы, главное — не унижать людей»
С 1963 года Ян Саудек начинает «серьезно» заниматься фотографией. В 1969 году он едет в США, там проходит первая выставка его работ. Куратор фотографа Хью Эдвардс помогает ему в организации выставки. Одновременно Саудек не оставляет мечты о музыке, что сказывается на стиле и тематике его фотографий. В автобиографии Ян Саудек пишет, что на его мировоззрение и творчество очень большое влияние оказала рок-музыка шестидесятых годов: Rolling Stones, Боб Дилан, Рой Орбисон… Исполнителям необходимо было иметь музыкальный слух, а Ян Саудек, не имея такового, заменил его «музыкальным зрением» — это переливы и мелодии красок, различные музыкальные инструменты в руках моделей, звучание эмоций в лицах и в позах людей…
«1966-й год. По радио я слышу песню Боба Дилана «Ответ знает только ветер». Я плохо разбираю слова, но мгновенно понимаю, что это человек, который повлияет на все мое поколение… 1969-й год. Северо-Запад Соединенных штатов. Слышу как Саймон и Гарфункель впервые исполняют Скарбера Фэя. Эта песня остается моей любимой еще 14 лет»
Несмотря на успехи в искусстве и фактически всемирное признание, до 1984 года Саудек все еще работает лаборантом на заводе. Даже когда в 1980 году фотограф зарабатывает свою первую тысячу долларов – гонорар больший, чем его годичная зарплата — он все равно не покидает старую работу. Ян Саудек пытается сделать что-то полезное не только лично для себя, но и для своей страны. Вот только Чехословакия долго не платит ему взаимностью: когда весь мир признает фотографа, в родной стране его притесняют:
«До нашей «бархатной революции» меня часто допрашивали в госбезопасности — СТБ, это как КГБ. Они разыскивали мои фотографии, интересовались ими, хотели знать, что они означают, потому что многие из них уже были опубликованы на Западе. А я утверждал, что эти фотографии делал мой дедушка в прошлом веке. Они действительно так выглядели, кроме тех, где я стою с автоматом в руках. Наконец госбезопасность оставила меня в покое. Но с тех пор я помечаю свои работы Х1Х веком»
В 2007 году в Праге открылась постоянная выставка работ Яна Саудека. Стилизация под старые фотографии, яркие краски, обшарпанные стены и всевозможные драпировки, обнаженные тела (и канонически красивые, и не соответствующие никаким стандартам), оголенные нервы и спущенные с цепи эмоции – вот он, фирменный стиль Яна Саудека. В этой фантасмагории кадров все: и множество знаний о мире, и долгие годы жизни, и тяжелые удары судьбы, и тонкое чувство красоты, и тщательный профессиональный подход к съемке. И главное – его творчество востребовано людьми. Счастлив ли он?
«Недавно попросил привести ко мне проститутку. Она была совсем молоденькая, сказала что ей восемнадцать. И цена была не высокая. Мне кажется, что она догадывалась, кто я. Возможно, видела где-нибудь по телевидению или в какой-нибудь бульварной газетенке эти мои черные очки. Мы немного поговорили о наших желаниях, мечтах, о том, что мы хотели бы получить от жизни. Я сказал ей, что от всего этого остались только деньги, железное здоровье и немного известности. Она смеялась: «Что же еще надо от жизни?» — «Вам это я сразу открою: я хочу быть молодым». «Ничего не получится» — утешила меня проститутка» (из книги Яна Саудека «Любовь втроем»).
Анна Корбут.